Китайская кухня знаменита на весь мир - и вполне заслуженно. Отдельные «гурманы» все еще заявляют, что им больше нравится индийская, французская, итальянская, мексиканская или еще какая-нибудь кухня. Но это просто потому, что они до сих пор не добрались до настоящего китайского ресторана, а пробавлялись дешевыми подделками. Но китайская еда - это не просто еда. Оказывается, это национальная философия. По мнению самих китайцев, это и есть культура - причем, в отличие от письменной, доступная всем.

Воспоминания об обеде

На центральной туристической улице Пекина, Ванфуцзинь, в окружении роскошных гостиниц и ресторанов случайно повстречались две девушки.

Первая радостно приветствует подружку:

- Чань Вэй, ты куда?

И Чань Вэй через всю улицу радостно вопит:

- Я - в туалет!

Сладкие мгновения славы! Несколько тысяч человек, проходящих в этот миг по Ванфуцзинь, узнают, что у Чань Вэй все хорошо. Она бежит в туалет, значит, она плотно поела, а значит, жизнь удалась.

Интерес к этой теме в крови у китайцев. Я имею в виду не тему туалета, хотя и там есть свои, присущие только китайцам, нюансы. Я говорю о еде.

Где бы китаец ни работал, чем бы ни занимался, мысли его устремлены к одной теме - обеду. Иногда даже кажется, что в этом - весь пафос его существования. Говорить о предстоящем обеде или вспоминать прошедший - вот любимая тема.

- Я вам как культурный человек говорю: порции очень маленькие!

С чем же это связано? Причин может быть масса, начиная от того, что проблема голода была решена в Китае совсем недавно и кончая довольно своеобразными теориями. Так, один наш китайский знакомый рассказал, что связано это с вэньхуа, культурой. Что же такое в его представлении культура? Это не письменность и не знания, точнее говоря, не только это. Культура - это то, что отличает человека от животного. Так, свинья ест все, не разбирая вкуса. А человек, хотя тоже ест все, вкусы очень даже разбирает и, более того, обсуждает достоинства и недостатки блюд, находит в них утонченные нюансы. Он знает, что это блюда полезно для печени, а это для сердца, а это лучше всего подходит при хроническом бронхите. Это и есть культура.

Я поел - ко мне не подходи!

То, что часто шокирует и возмущает европейца - плевки, рыгание, выпускание ветров, чавкание, зычный голос - все это, в каком-то смысле, исторически обусловлено. Современные китайцы говорят, что это естественно, а потому нормально. На самом деле, это не так. В старом Китае люди образованные и представители аристократической элиты отлично знали, что ни рыгать, ни чавкать, ни плеваться не подобает. Об этом уже много столетий назад выходили в Китае книги с указаниями, отчасти похожие на книжку «Юности честное зерцало», которую написал Петр Первый.

- Не кочегары мы, не плотники... Зато питаемся мы плотненько!

Итак, раньше китайцы знали правила приличия, а сейчас - нет. В чем причина? В тяжелой исторической судьбе Китая. В том, что образованные слои уничтожались на протяжении двадцатого века. Особенно, конечно, в период культурной революции. На первое место вышли люди простые, в первую очередь, крестьяне, которые, конечно, книжек не читали. Да и при тяжелой физической работе им было не до таких тонкостей, как сдерживание своих естественных позывов. Дело дошло до того, что люди, привыкшие соблюдать правила приличия, специально их нарушали, чтобы никто, не дай Бог, не подумал, что они имеют какое-то отношение к интеллигенции. Бывало, что и детей своих учили тоже не соблюдать правила. В общем, в результате возобладала простонародная манера поведения, наводящая такой ужас даже на толерантных европейцев.

Есть в такой манере и другие обоснования. Плевки, рыгание, пускание ветров - все это свидетельствует о том, что человек или ест, или только что подкрепился. У него полный желудок, а, значит, он полон сил. Может быть, и денег у него много, и вообще он - влиятельное лицо. Такого человека лучше не задевать, лучше жить с таким в мире. Отсюда же и зычный голос. Слабый, тихий голос означает, что человек слабый, легко может стать жертвой других. Такая вот простонародная этимология.

Довольно жирный император

Так или иначе, еда в Китае - это тема номер один. Иногда она возникает в самый, казалось бы, неподходящий момент. Так, наш проход по музеям Гугуна сопровождается истошными криками китайцев про еду. Что навело их на эту тему? Да все, что угодно. Вот, например, какой-то крестьянин глядит на портрет императора Сюань-цзуна и облизывается.

- Довольно жирный император, - замечает он своей спутнице.

На счастье, Сюань-цзун уже давно на небесах, а то не миновать бы ему крестьянских зубов. Я, конечно, шучу, но сами китайцы иногда всерьез уверяют иностранцев, что есть у них кое-где и дикие людоедские племена. В Китае много заброшенных уголков, но, по-моему, продовольственный вопрос правительство все-таки решило. И если при старом режиме, возможно, отдельные ухари и ловили себе на обед зазевавшегося человечка, то сейчас такая практика, очевидно, полностью истреблена. Во всяком случае, если про такое узнают правоохранительные органы, гражданину-людоеду не поздоровится.

- Не ешьте меня! Я худой! Я жесткий!

Вообще, китайцы любят рассказывать всякие ужасы про свою кухню. (Людям впечатлительным рекомендуется пропустить пару следующих абзацев). Некоторые известны всем, например, поедание мозгов прямо из черепа живой обезьяны. По свидетельствам очевидцев, бедная обезьяна при этом все понимает и перед началом экзекуции складывает лапы перед грудью, умоляя пощадить ее. Широко известны также блюда из пьяных креветок, когда их вымачивают в водке или вине и потом живьем поедают. До сих пор кое-где к китайскому самовару хо-го вместе с живыми креветками и крабами подают и живых новорожденных мышат. Клиент опаляет мышонка на свече, потом при помощи палочек опускает его прямо в кипяток. Встречается и такое блюдо, когда рыбу держат за голову в специальных рукавицах, а хвост и тело опускают в кипящую воду. Потом ее кладут на тарелку и поливают соусом. Рыба открывает рот и шевелит жабрами, а ее уже начинают есть.

Рассказывали мне и более экзотические случаи, как например, поедание живьем крокодила. Спутанного крокодила кладут на стол и начинают вырезать у него кусочки прямо из спины. Крокодил ревет от боли, что, очевидно, вызывает у обедающих усиление аппетита. Ужасы эти можно множить, но главное не примеры, а принцип. Сами китайцы не видят в этом ничего предосудительного, ведь животные для того и существуют, чтобы их есть. Животное, по их мнению, не обладает собственным разумом и душой, так что в этом смысле они чисты. Однако в последние годы все больше китайцев стараются уходить от излишней жестокости по отношению к животным. Тем более, что их в этом активно поддерживает государство, которое либо прямо запрещает варварские методы приготовления, либо старается их ограничить.

Голод как лекарство

При таком интенсивном интересе к еде, естественно, не обошлось и без перекосов в другую сторону. Бывали в истории случаи, когда высокопоставленные дамы, вплоть до императриц, буквально замаривали голодом своих детей и воспитанником. Происходило это не со зла, так они заботились о здоровье малышей. Еда воспринималось как лекарство, отсутствие еды - тоже. Иногда это лекарство прописывалось без врача, и тогда - держись, малолетний обжора.

- Зачем есть мышей и прочую гадость, когда китайскому самовару так подходят креветки, мясо, грибы, кальмары и прочие вкусности?!

Чрезвычайно интересно еда сочетается в Китае с романтической темой. Так, в современной китайской песне молодой человек, нежно обращаясь к возлюбленной, советует ей есть побольше.

Это хороший совет. Многие китайцы встают рано, поэтому к полудню силы их находятся на исходе. И если в это время не пообедать, можно просто свалиться от упадка сил.

Человек, желающий узнать китайцев побольше, должен смириться с их чрезвычайным интересом к еде, а лучше всего - сам проникнуться к этому предмету таким же интересом. Тем более, что в Китае такая замечательная кухня, что для этого есть все основания.